Кладбище глупых надежд.

[душаптичья]

Рассказ, полностью написанный на парах.
Да, мне там больше нечем заняться.

Лето – это маленькая жизнь.
Эти слова были одинаково важны для множества мальчишек и девчонок, протиравших брюки в величественном старом и пыльном здании школы. Все они, как бы не отличались друг от друга, одинаково радовались первому теплу, солнечным зайчикам на стенах кабинета математики, запахам свежей листвы и поздней сирени, которые приносил в окно легкий теплый ветерок. Он тревожил страницы мятых тетрадок, до тошноты наскучивших книг, словно смеясь над тощим нервным математиком, у которого было множество разных аллергий (особенно на пыльцу цветов и весну!), и который в противовес детям не любил весну и люто ненавидел лето.
Валера был одним из этих детей, томившихся в кирпичных стенах школы, он также ждал лета и был уверен, что это не изменится никогда.
Вместе с лучшим другом Мишкой они на перегонки неслись в раздевалку, чтобы самыми первыми схватить свои легкие разноцветные курточки и высыпать в толпе таких же разноцветных мальчишек и девчонок на улицу.
Что еще нужно для счастья в одиннадцать лет?
Кто-то наступает кому-то на ноги, младшеклассники пищат, путаясь под ногами, старшие галдят и смеются, все они с нетерпением ждут, когда же ворчливый охранник дядя Вова откроет перед ними железную дверь в дивных мир последнего дня весны и их заточения в школе.
Валерка с Мишкой вместе со всеми в цветном бурлящее потоке выплывают на крыльцо и на мгновение застывают неподвижно, щурясь от солнца и вдыхая пьяный цветением весенний воздух.
Боже, как хорошо!
Что еще нужно для счастья в одиннадцать лет?
Хулиган и проказник Андрейка дергает за толстую косу стройную и улыбчивую одноклассницу Светку, она ласково обзывает его дураком и он проносится мимо Мишки с Валеркой. Они провожают его взглядом, а затем бегут следом, догоняют, идут вместе, живо обсуждают то, как они собираются использовать этот дивный новый мир, открывшийся перед ними – лето.
Мишка, скорее всего, поедет на море, его мама детский педиатр и всегда «выбивает» для сына путевку, каждый год он проводит на юге. Валерка поедет к бабушке на дачу, будет купаться в речке, играть с соседскими детьми и просить доброго дедушку с некрасивыми морщинами и бородавками Прокопия Никандровича дать покататься на его худой старой лошадке, которую с раннего детства Валерка кормил кубиками сахара.
А куда поедет Андрюша, куда же он поедет? Он еще не знает, но скорее всего никуда, останется в городе, будет помогать отцу, он говорит что не знает, хотя уже знает точно...
И они прощаются до сентября, расходясь на перекрестке в разные стороны по дорожкам, протоптанным на залитой солнцем лужайке среди клевера и одуванчиков.
...Что еще нужно для счастья в одиннадцать полных лет?...

Тринадцать.
Валерка по-прежнему очень любит лето, хотя прежней детской радости уже нет. Ну и что? Все равно летом можно убежать из душного пыльного надоевшего города.
Дома все не гладко, родители все время ругаются. Отца, он научный сотрудник, хотят уволить, по словам мамы – это все его вина. А папа почему-то говорит, что ее. Валерке хочется убежать от их постоянных ссор и лето самый подходящий повод.
Мишина мама предлагала взять путевку на море и для Валерки, но он застеснялся и отказался, даже поблагодарить забыл. Может следующим летом, если снова предложат?
Валерка думал об этом, сидя на последнем уроке в школе.
За окном неторопливо накрапывал монотонный дождь, в открытое окно доносился запах прохлады, сирени и мокрой листвы.
Классная руководительница опять ругает Андрея и хвалит Валерку. Он, среди мальчиков своего класса лучший ученик, очень прилежный и старательный. Андрей полностью наоборот.
- Ах этот Сидоров! – говорит слегка полная и всегда чем-то недовольная Марина Владимировна, - разбил окно в столовой! Кто будет возмещать ущерб?! Порту исписал, учится на одни двойки! Выгоним, выгоним Сидорова! Не будет осенью Сидорова.
(Это она обещала каждую четверть и все равно Андрей оставался).
Валерка слушал про Андрея и думал, про лето.
В классе летали мухи, стоило замереть и они садились на руки.
Когда он вышел из класса, он снова начал думать о лете. Андрей стоял за дверью, он все конечно же слышал
- Почему ты не был на уроке? – наивно спросил его Валерка. Когда Мишки не было, а он много болел и приносил толстые кипы справок, написанных маминой рукой, они хорошо общались с Андреем. Он был таким «неправильным», что «правильного» Валерку к нему просто не могло не тянуть.
- Не хочу видеть эту корову, - как-то пространно отмахнулся Андрей и Валерка даже не понял о какой из коров идет речь – Светке, которую Андрей все время так дразнил или все-таки о Марине Владимировне.
- Ладно, пойдем.
И Валера поспешно пошел за Андреем, одел свою куртку, у Андрея ее не было, он пришел в легком пиджачке и распахнутой старой рубашке. Он напоминал растрепанного драчливого воробья – синие глаза горели, русые волосы неровно стриженные «под горшок» торчали во все стороны, вещи были ему велики, достались от отца и висели как на вешалке. Вроде бы в семье Андрея не все ладно было с деньгами.
- Зайдешь со мной за гаражи? – осведомился Андрей. Валера кивнул и пошел следом.
За гаражами все курили- в основном старшеклассники, обычно их гонял охранник дядя Вова или завуч Виктория Георгиевна, но в дождливый день они оба предпочитали не выходить из школы. За гаражами было очень грязно, пахло как в туалете на вокзале, всюду валялись окурки и жестяные банки.
Андрей порылся в бездонной сумке и достал оттуда помятую пачку дешевых сигарет.
- Ну где же спички?! Где же!? – ругаясь он рылся дальше, пока наконец-то не обнаружил предмет своих поисков.
- Будешь? – Андрей предложил Валере сигарету, но тот покачал головой.
Дождь все шел. Андрей все курил. Валера потерянно смотрел на дождь.
Впереди целое лето на даче, он отдохнет от вечной войны дома. Конечно он не увидит друзей до осени, но скандалов он тоже не увидит.
- А что ты будешь делать летом? – спросил он у Андрея.
- Не знаю, - промямлил тот, закуривая вторую сигарету, - папа совсем спился, поработаю вместо него в авто-ремонте... (Андрей был на год старше и потому казался Валерке совершенно уже взрослым человеком).
- А... – понимающе потянул Валерка и подумал «а может остаться в городе?».
Всю дорогу домой он пытался понять, откуда вдруг взялась эта мысль, почему он вообще так подумал. Чтобы побольше пообщаться с Андреем и хоть что-нибудь узнать о нем, кроме того, что он слышал от родителей и учителей? Ну что за мысли право!
- Валерка, обед тебя ждет! – крикнула мама из кухни, когда он пришел, - ты что там копаешься?
Валера заторможено разделся и пошел на кухню.
- От тебя пахнет сигаретами! – вскричала мама, - ты курил!?
Валера испугался и растерялся, минуту помолчал и подумал, а потом все-таки решился сказать правду:
- Я с Андреем стоял. Он курил...
- Что!? С Андреем!? – мама возмутилась еще больше, чем, если бы Валера сам курил, - ты что не понимаешь, что это за ребенок!? Он тебя хорошему не научит! Он плохо!
Вот и все что знал Валера об Андрее. Этим летом он уехал к бабушке и так и не смог узнать больше, да и забыл об этом разговоре на следующий же день.

В четырнадцать лет каждый человек хоть однажды, но спорил со своими близкими или шел им наперекор. Не из-за нелюбви к ним, нет. Просто потому, что хочется как-то поспорить, как-то показать правоту, даже если ты не прав, но в ней ты стопроцентно уверен и не можешь усомниться не на миг. Вот и Валере вдруг захотелось самоутвердиться.
Все началось с того, что он начал отращивать волосы. «Ты что, решил стать хиппи?» - с улыбкой сказал отец, - «но они не любят мыться и живут в фургонах, без работы и жизненных перспектив!». Мама же много кричала, грозилась сама его постричь большими ржавыми садовыми ножницами, но в конце-концов махнула на него рукой.
И в заключение Валера совершил самое страшное и ужасное злодеяние, которое мог совершить – начал общаться с Андреем. Лучше бы он начал принимать наркотики! Он бы и то меньше ругался на эту тему с мамой, папа только посмеивался как обычно, за что получал от нее тоже. Все дошло до того, что Валере просто запретили видеться с этим мальчиком, но он нашел выход из этой ситуации.
- Я пошел к Мишке! – крикнул он, хлопнув дверью, ничуть не чувствуя себя виноватым за эту маленькую ложь.
И он бежал по весенним лужам в насквозь промокших кедах в грязную пустую квартиру Андрея. Отец его сильно напивался и куда-то уходил, мама куда-то исчезла и Валера все смущался спросить, что же с ней случилось, он решил, что раз Андрей ничего не говорит об этом, значит действительно не нужно говорить.
В квартире ползают мухи, невкусно пахнет чем-то кислым, грязные облезлые обои и желтый потолок в пятнах от протечек труб. Очень уютно, одним словом. Но Валерке здесь очень нравится почему-то, он приходит сюда снова и снова, пробует здесь сигареты и пиво, от наркотиков все-таки отказывается.
В этот раз в гостях у Андрея еще какие-то его приятели, они уже изрядно пьяны, играют в карты.
Валера присоединяется к ним, ему весело и он не хочет думать ни о чем. За окном все еще идет дождь... Проходит много времени и только тогда Валера замечает, что Андрея нет. Он быстро придумывает повод поискать друга и уходит.
Он находит Андрея в другой комнате, Андрей не один. С ним какая-то девушка, Валера не запомнил ее лица, имени и внешности. Они занимаются с Андреем чем-то глубоко не понятным мальчику. На уроках анатомии он смеялся и хлопал ушами, а когда с родителями разговор заходил о подобных вещах, он заливался краской, отворачивался и неловко молчал.
Андрей и его подруга остановились, смутились, уставились на него, а ему стало отвратительно и грустно.
- Я... пойду домой, - пролепетал он и бросился в прихожую, спасаясь бегством.
Потом он вышел из дома Андрея под дождь, долго ходил по улицам, курил, смотрел на зажигающиеся фонари и все пытался понять, почему ему так плохо. Его как будто облили грязью – склизкой, липкой, мерзкой. Она застряла в горле и он все пытался вытолкать ее сигаретным дымом, но у него плохо получалось.
- Ну и дурак же этот Андрей! - в конце-концов сказал он и пошел домой. Мама сразу почувствовала запах сигарет и подняла крик.
- Ты опять был у этого недоноска! – легко догадалась она, - как ты не понимаешь, что он тебе ничего хорошего не даст!?
- Я понимаю, - тихо признался Валерка.
- Да нифига ты не понимаешь! – продолжала мать, - нельзя с тобой по-хорошему! Можешь не приходить домой, если снова пойдешь к нему. Летом поедешь к бабушке, никакого остаться в городе!!!
- Хорошо, - спокойно согласился мальчик и ничуть не жалел. Этим летом он уехал к бабушке, слушал музыку, много читал книги, в основном фентези, даже не трогая программу на лето, общался с детьми соседей. Об Андрее он не вспоминал. Только осенью, узнав, что Андрей ушел в училище, Валера решил, что та встреча с Андреем была последней.
Он ошибся.

Их пути почти не пересекались, разве что только иногда Валера мельком видел Андрея на улице, заговорить он не решался, да и не о чем им было говорить. Или слышал о нем от общих знакомых или одноклассников, которые поддерживали дружбу с этим мальчиком.
Валерка заканчивал одиннадцатый класс, ему исполнилось уже целых семнадцать лет. Валера хотел пойти учиться на программиста, так как хорошо разбирался в компьютерах, но родители уверенно толкали его на путь переводчика, считая это дело куда более прибыльным и перспективным. Они все также много ругались и почти не разговаривали между собой, хотя и жили вместе, не подумывая о разводе.
У Валеры была девушка, как и у всех его друзей. Глуповатая и открытая десятиклассница Катька, они вместе ходят в кино, театр и кафе, на этом и строятся все их отношения. Они оба считали все это слишком несерьезным и скорее были просто друзьями.
Однажды Катя сказала: «давай я познакомлю тебя с одной моей подругой? Она очень странная!». Именно так Валера познакомился с Олей. Катя знала ее из Интернета, они долго переписывались до того, как впервые увиделись вживую.
Вся странность Оли заключалась в том, что ей не нравились мальчики. Это совершенно не укладывалось у Валеры в голове, поэтому он предпочитал об этом просто не думать. Кроме этой «странности», Оля была веселой, понимающей, доброй и они быстро стали хорошими друзьями.
Когда пришла весна и весь город утонул в океане дивных ароматов цветения и свежеокрашенных лавочек, Оля пришла к Валерке на последний звонок. Официальная часть праздника подошла к концу, все девочки ушли танцевать, с ними Валеркина Катя, они остались вдвоем с Олей. Правильнее сказать втроем, с ними была еще полупустая бутылка шампанского. Они сели на пятом этаже, куда не доносились почти громкие звуки музыки и решили отдохнуть от шумного веселья и поговорить наедине. Валера не знал, как так получилось, и их разговор пришел к той самой опасной теме, которую он избегал столько времени – личной жизни Оли.
- И чему ты удивляешься? Будто я инопланетянка! – смеясь, сказала девушка и отпила шампанского прямо из горла, - нет ничего криминального в том, что мне нравятся девушки! Тебе же тоже нравятся девушки! И что с того?
- Ну, я же парень! Это нормально! – возразил Валера.
- Ты парень и что с того? Что вообще значит это «нормально»? – немного агрессивно начала Оля, - нормально быть с человеком, которого действительно любишь. И не имеет значения, какого он пола. Разве ты любишь Катю за то, что она девушка, а не за то, что она такая единственная?
- Я не люблю Катю, - грустно признался Валерка. Оля при этом как-то осунулась и приуныла, ее темные глаза перестали блестеть.
- Ну, кого-нибудь ты любил, ну хоть когда-нибудь? Ты вообще когда-нибудь любил?
- Не знаю...
- Ревновал? – продолжала Ольга. И в это мгновение вдруг Валере почему-то вспомнилась та сцена в квартире Андрея, когда ему вдруг стало так мерзко, когда он еще ушел под дождь. Неужели тогда бежать прочь его заставила именно ревность? Но этого не может быть! Только не с ним! Только не он! Он же нормальный!
- Давай не будем об этом, - попросил Валера.
- Значит тебе есть, что скрывать, - загадочно улыбнулась Оля, и в ее глазах снова запрыгали озорные огоньки предвещавшие своим появлением что-то недоброе.

Следующим же вечером Валера попросил у Мишки домашний телефон Андрея и долго решался позвонить.
Слова Оли взволновали его, выбили из колеи, и ему очень нужно было разобраться в себе и своих чувствах, раз и навсегда поставить точку в этой истории.
Прошло много времени и после второго своего экзамена, взволнованный и уверенный в своих силах Валерка наконец-то решился набрать злосчастный номер
Никто не брал трубку.
Больше он и не пытался.

Он учился уже на третьем курсе, и все складывалось на удивление хорошо. Жизнь его была насыщенной и интересной, но все шла как-то мимо. Валера все-таки учился на переводчика, путешествовал, пил с друзьями старыми и новыми и почти не вспоминал о прошлом. С Катей они благополучно расстались, только с Олей он иногда созванивался – она уехала в другой город, училась там на дизайнера, присылала Валере самодельные открытки и подарки.
Стоял холодный поздний октябрь и Валера возвращался домой с дачи друзей в полупустой грязной электричке. Он рад был бы остаться с друзьями, но ему нужно было сдать зачет, висевший на нем еще с мая, и ему неловко было переносить очередную пересдачу.
Голова у него гудела, плеер разрядился, он никак не мог уснуть и уже умирал от скуки, когда двери вагона открылись, и внутрь заглянул музыкант. Он заметил, что в вагоне всего один человек и решил, что играть здесь не прибыльно. Когда он проходил мимо Валеры он вдруг остановился, заулыбался и радостно воскликнул:
- Валерка! Неужели ты?!
Валера заторможено поднял взгляд и узнал во вошедшем музыканте Андрея.
Сначала он не почувствовал ничего, только сердце бешено заколотилось, как от испуга, потом ему вдруг стало по-настоящему страшно и его обдало холодом. А потом пришло сладкое нежное сонное тепло, и он растекся по своему жесткому сидению как сливочное масло.
- Андрюха! – вымолвил он, - ты так изменился... Чем ты занимаешься здесь? Играешь?
Андрей осторожно поставил на лавочку гитару и сел напротив Валеры. Его бледное лицо наполовину скрывали отросшие волосы, и из-под них как маленькое солнце сияла его улыбка, так хорошо знакомая с далекого детства. Но он очень изменился и очень сильно похудел.
- Подрабатываю немного, - сказал Андрей, - а ты?
- Домой еду...
Валерка был в состоянии какого-то транса, как будто он спит и все это ему снится – и туманные поля и этот пустой грязный холодный вагон, и быстро летящие тучи и улыбающийся Андрей. Они быстро и взволнованно разговаривали, радуясь встрече, как будто снова стали детьми и после лета встретились в школе. Но прошло куда больше времени, и они оба затруднялись теперь назвать точную цифру. Казалось еще вчера они были маленькими детьми, и вся жизнь была впереди, казалось еще вчера они выбегали во двор, залитый солнцем, впервые пробовали сигареты и алкоголь в отчаянном порыве казаться взрослыми... Теперь все это казалось таким глупым: детство закончилось, и не к чему было торопить его уход, который и так был неминуем.
- Отец умер... живу один... работаю...
- Учусь...
- Так все-таки в университете? Молодец! – вздох слишком тяжелые и взрослый.
Они говорили бесконечно много, остановиться их заставил только небольшой городок, где Андрей вдруг засобирался.
- Я теперь здесь живу, квартиру снимаю, отцовскую продал. Рад был я тебя видеть.
- Я тебя тоже... – в след ему тихо признался Валерка, а в голове у него крутилось только, как на «зажеванной» пленке: «Теперь все. Номера нет. Где живет он, я не знаю. Это точно наша последняя встреча...»
Андрей помахал ему с перрона, Валерка хотел выйти из вагона, но поезд тронулся, набирая скорость.
Он все думал об Андрее и вдруг осознал, что забыл ключи от дома, а родители уехали к бабушке. Куда он вообще едет? Нужно было сойти, нужно было сойти – упрямо и назойливо.
Он вышел на следующей станции, через высокий мост перешел на другую сторону, стал ждать электричку в обратную сторону.
Накрапывал мелкий дождь, небо становилось все темнее, кроме него никто больше не ждал поездов здесь. А Валерка все жалел, что не сошел сразу, потому что поезда долго не было, и он терял драгоценное время.
При прибытии темно наполненной людьми электрички на него нахлынула неожиданная радость и ощущение эйфории, он был готов петь от счастья и не мог себе объяснить, почему он так радуется. Он доехал до города, где сошел Андрей и выбежал под начавшийся проливной дождь. Люди открывали разноцветные зонты и уходили прочь.
Валера немного побродил по вокзалу и привокзальной площади и решил, что поступил очень глупо.
Только сейчас он уже не был точно уверен в том, что знает когда он именно поступил глупо – когда лад Андрею уйти или когда вернулся сюда, когда обещал себе поскорее забыть эту историю.

Когда хочешь что-то забыть всегда думаешь об этом больше всего остального. Поэтому Валера все время думал об Андрее, перебирал в памяти все подробности их встречи, уверяя себя то в том, что скоро наконец-то ее забудет, то в том, что она не последняя и судьба еще даст им шанс.
Потом он потонул в потоке событий, его унесла карусель учебы, общения, новых идей и путешествий, на какое-то время он правда смог все забыть. Но у судьбы были совсем другие планы, и они встретились с Андреем снова и снова в электричке.
Валера был слегка пьян, он повздорил с друзьями и ехал от них домой. Андрей вошел в вагон, снова с гитарой, спел какую0то песню из репертуара группы «кино» и пошел по вагону собирать деньги, люди давали неохотно. Когда он заметил Валеру, он почему-то смутился и сел на свободное место рядом с ним.
- Снова ты, - робко улыбнулся он.
- Ага, - сказал ошарашенный Валерка, - а ты классно поешь и играешь! Ты где-то учился?
- В подворотне я учился, - лукаво пояснил Андрей без тени гордости, он хотел что-то сказать, но вдруг в вагон зашли контролеры.
- Черт, - выдохнул Андрей, - пошел я, - он резко встал и вышел в тамбур. Валера несколько мгновений заторможено смотрел ему в след, а потом встал и нагнал его быстрыми шагами. На станции они вышли вместе.
- Почему ты сошел? – спросил Андрей, бережно убирая гитару в чехол и одевая его на спину.
- Не знаю, - передернул плечами Валера, - не хочу ехать домой... Может выпьем за встречу? Ты не против?
Андрей, конечно же, был не против. Они вместе дождались следующей электрички, доехали до его небольшого городка. Андрей привел Валеру в маленькую съемную квартиру в старом трехэтажном доме. На кухне жили тараканы и крысы, в окно поддувало и сильно пахло сыростью. В квартире была всего одна комната и в ней стояли стол, стул, шкаф и диван. В ней же они пили и разговаривали о жизни. А потом тесно лежали под желто-белым одеялом на узком диване рядом. Было стыдно и отчего-то грустно, но Валера чувствовал себя счастливым.
Андрей играл ему на гитаре, Андрей так много курил дешевых сигарет и у Андрея были синие водянистые глаза, отражающие все как зеркало. Но Андрей отчего-то не был счастлив.
- Прости. Это было недоразумением. Я провожу тебя на электричку, - полушепотом сказал Андрей, когда они одевались. До вокзала они шли молча, Андрей хмурый как туча, Валера растерянный и с дурацкой улыбкой, все боясь что-нибудь сказать лишнее.
- Пока, - все, что сказал ему Андрей на прощения, не «приезжай еще», не «я буду ждать», даже не «я тебе позвоню». Валера больше не чувствовал себя счастливым, теперь он понял, что для Андрея это было действительно всего лишь недоразумение.
Он даже не вошел в вагон, остался в тамбуре. Курил, пока не закончились сигареты в пачке. А потом ему стало настолько стыдно, страшно и грустно, что его стошнило.
От ощущения счастья не осталось ничего, это был самый несчастный и самый мерзкий день в его жизни.
Так ему казалось тогда. Он еще не знал...

В свое двадцатое лето Валера сбежал из дома.
Он не поехал к бабушке, он поехал к Андрею.
Две недели они провели вместе. Много пили, много курили, пели песни с друзьями Андрея под гитару, жарили шашлыки, гуляли в небольшом грязном лесу, рядом с городом, ходили на реку, изредка просыпались в одной постели, точнее на жестком диване. Андрей всегда очень сильно извинялся, краснел и много курил, просил Валеру, потом не попадаться ему на глаза. На исходе второй недели Валера не выдержал и уехал к друзьям, тем, возвращаясь от которых, он встретил Андрея некоторое время назад.
Там он провел еще несколько недель, но истосковался по Андрею и вернулся.
Дверь ему открыла тощая длинноволосая девушка с большими светло-карими глазами.
- Андрея нет, но он скоро будет, - объяснила она, протянула ему руку и дружелюбно представилась, - я Фея. Проходи.
Валера представился, вошел в квартиру и сел на диван. Фея принесла ему чаю, на удивление вкусного, раньше всегда у Андрея чай был как в школьной столовой – с ароматным привкусом помоев.
Пока Фея несла чай Валера, украдкой ее разглядывал. Волосы ее были рыжеватыми, на ней была длинная как платье мужская рубашка, узкие джинсы. Ее тощие руки украшали многочисленные фенечки и браслеты.
- Откуда ты здесь? – поинтересовался Валера.
- Я сбежала из дома, - объяснила девушка и отпила чаю из своей кружки, поморщилась, потому что чай был горячий.
- А я собираюсь туда вернуться, - зачем-то сказал Валера. И тогда пришел Андрей. Увидев Валеру он заметно погрустнел.
- А... ты... – потянул он.
- Я уже ухожу, - поспешил успокоить его Валера, - ты проводишь меня до электрички?
- Уже? Как жаль... – расстроилась Фея.
- Уже, - повторил Валера.
Они вышли вместе с Андреем, тот сразу же закурил.
- Зачем ты приехал? – спросил тот.
- Поговорить с тобой, - ответил Валера.
- О чем? – апатично переспросил Андрей.
- О нас...
- Нет никакого «нас», - холодно оборвал его Андрей, и повисла тишина. Дальше они шли молча. Валере хотелось броситься под поезд, но его остановили останки здравого смысла.
- Я люблю девушек. Все это было только недоразумением, - попытался более мягко объяснить Андрей, но получилось все равно жестоко. Валера молчал. Подошла электричка. Он так и не нашел, что ответить и, так ничего не сказав, вошел в вагон и уехал.
Андрей долго смотрел ему в след.

Прошло несколько лет, старая боль не исчезла, просто стала другой – притупленной, более привычной. Куда бы Валера не шел, не ехал боль все равно была с ним.
У него была своя квартира в новом районе, неплохая работа и красивая жена.
Его жизнь сложилась так хорошо, что хотелось повеситься.
На работу он ходил как на каторгу, в квартире было пусто и холодно, жену он вовсе ничуть не любил, как и она его. У нее было множество любовников, которых она даже не пыталась скрывать.
Зато родители были довольны этой видимостью благополучия и ждали появления внуков. Валере становилось страшно за детей, которые родятся у них и вырастут в атмосфере фальши, обмана и холодности, поэтому он никуда не торопился.
И чем сильнее надоедала ему такая жизнь, тем больше он думал об Андрее.
В конце-концов он просто не выдержал и уехал, но не к Андрею, туда ехать было стыдно и грустно, а в Оле, в другой город.
Впереди было лето, а ее квартира была недалеко от городского пляжа и пристани, где Оля любила сидеть и провожать взглядом степенные белые параходы и маленькие грациозные яхты. Об этом месте Оля много писала и рассказывала, это было первое место, куда она привела Валеру, когда он к ней приехал.
- Плохи твои дела, - рассудила девушка, следя за носящимися в воздухе чайками, - и что ты собираешься делать?
- А что делать? – переспросил Валера, - жить как жил.
- Это не жизнь, дружок, - сказала грустно Оля, - это черти что. И надо что-то делать. Чего бы ты хотел? Чтобы сделало тебя счастливым?
- В последний раз я чувствовал себя счастливым... – и Валера растерялся, - когда впервые проснулся с Андреем вместе. Когда мы разговаривали пол ночи, когда он играл для меня и только для меня...
- Ты все-таки любишь его?
- Конечно, люблю, - признался он упавшим голосом, но он любит женщин. Он никогда не ответит мне взаимностью... Он говорит, что все, что было между нами всего лишь «ошибка»...
И вдруг он вскочил, как маленький ребенок заулыбался, захлопал в ладоши и запрыгал на месте.
- Ты что-то придумал? – осведомилась Оля, во взгляде ее читались удивление и тревога.
- Да! – воскликнул Валера, схватил с земли камушек и бросил в воду, по которой от удара разбежались, пять, быстро разглаживающихся на поверхности кругов.

Вечером он сделал два звонка.
Первый жене, сказал, что продляет отпуск и вернется еще не скоро, она только сделала вид, что расстроилась, он то знал, что это время она проведет с одним из своих любовников.
Второй звонок был совсем другим. Если с женой Валера говорил спокойно и холодно, сейчас у него дрожали руки и голос. После нескольких гудков на том конце провода наконец-то взяли трубку.
- Это Андрей?
- Да. Кто это?
- Ты меня не узнал?
Недолгая тишина. Все это время Оля нервно ходила по комнате кругами и следила за ним. В этот момент она остановилась и напряженно уставилась за окно, чтобы спрятать взгляд.
- Ты. Что тебе нужно?
- Просто хочу узнать как ты.
- Я хорошо... А ты?
- Я... ну тоже. Но я скучаю.
- А я нет. Пойми. Это было ошибкой. Я не такой.
- «Такой» – не «такой»! Что ты заладил? – не выдержал Валера, - пойми ты, что я люблю тебя! До сих пор люблю!
- А я тебя нет. Прости.
- А если бы... если бы я был женщиной?! Ты бы мог меня полюбить?
Ответа, в котором он так нуждался он так и не услышал. Андрей просто бросил трубку, а снова набрать этот номер Валера не решился. Если бы он мог плакать, он бы плакал, но он только сидел и заторможено смотрел куда-то, сжимая в руках телефонную трубку.
- Ну что? – нервно спросила Оля.
- Буду действовать, - спокойно ответил Валера.
- Ты уверен? А деньги!? Это ведь не пальцами щелкнуть!
- Я знаю, - Валера кивнул, - я возьму кредит. Я готов. И я не изменю своего решения.
- Ты или совсем дурак или правда его очень любишь, - грустно проговорила Оля и закурила.

Он ощупывал свое лицо, и ему казалось, что на него просто одели маску. Он долго разглядывал в зеркале чужого нового человека и не мог поверить, что этот человек он.
- Ну что, красавица? Довольна? – спросила медсестра, открывая занавески на окне небольшой палаты.
- Доволен... Довольна, - поправил сам себя Валера.
За окном сияла всеми своими красками ранняя осень. Солнце играло на листьях, врывалось в душное помещение и разбегалось солнечными зайчиками по всем стенам, как когда-то в кабинете математики, когда они еще были детьми. И все было впереди, все только начиналось. Тогда можно было что-то исправить, теперь уже нет.
В зеркале стояла высокая девушка, стройная, чрезмерно худая, с только начавшими отрастать волосами. Она была только немного слишком угловатой.
Шрамы были видны, но уже не так сильно и постепенно начинали сглаживаться и зарастать. Операция была сделана на славу, очень качественно: в Валерке о прошлом говорили только слишком большие для женщины кисти и кадык на тонкой шее. В остальном хирурги идеально справились с поставленной задачей, и он полностью преобразился.
Он медленно подошел к окну и глянул вниз на оживленную пеструю улицу, ему захотелось сбросить это чужое неприятное тело и бежать, бежать туда, в улицы, залитые еще теплым солнцем, потеряться в этом чужом городе, исчезнуть. Но теперь он не имел права на слабость, теперь было сделано слишком много, чтобы останавливаться и отказываться от задуманного.

Ему очень хорошо запомнился первый выход на улицу. Было еще тепло и солнечно, его сопровождала Оля.
- Знаешь, я хотела бы, чтобы кто-то любил меня так, как ты любишь его, - говорила она, - не каждый мог бы пойти на этот шаг, для этого нужна смелость. Я тобой горжусь!
- А мне за себя почему-то стыдно, - вздохнул Валера, - я изуродовал себя, сломал... – только с Олей он мог поделиться своими сомнениями и страхами. Но один страх он даже озвучить не решался.
А что если... что если Андрей прогонит его и таким?
Но теперь у него хотя бы есть надежда.
Говорить ему было больно из-за операции истончения голосовых связок. Это было больно, но иначе нельзя было сделать голос выше и мягче.
Оля молчала, потому что не знала, что говорить в таких случаях.
Поэтому весь его первый выход на улицу они очень мало разговаривали. После этого дня между ними поселилась какая-то неловкость, сковывающая и неприятная. Хотя Оля изо всех сил старалась помочь Валере преодолеть все то, что ему еще только предстояло пройти, они непреодолимо отдалялись друг от друга.

Только в середине весны Валера наконец-то свыкся с новым собой и решил вернуться домой. До этого он изредка звонил жене и родителям и врал про то, что его послали работать в другой город. На самом же деле с работы его благополучно уволили еще много месяцев назад.
Жена не узнала его, посмеялась и решила, что это розыгрыш. В квартиру она его не пустила.
- Кто там пришел? – донесся с кухни голос незнакомого мужчины.
- Девица какая-то, - ответила тому мужчине его жена и закрыла дверь прямо у Валеры перед носом. Он не стал с ней спорить, только вздохнул облегченно и решил отправиться к родителям. Впереди было испытание куда более сложное и на радушный прием он и не рассчитывал.
- Кто вы? – недоверчиво спросила его мать.
- Я же твой сын... Валерка твой... – пробормотал он, как пьяный. На него нахлынули волнение и страх. Несколько мгновений они смотрели друг на друга, мать мучительно обдумывала что-то, а потом ее лицо исказила гримаса боли. Она все-таки его узнала.
- Да ты урод! Ты не мой сын! Убирайся! – тихо произнесла она.
- Мама...
- Убирайся, урод! – повторила она, захлопнула дверь и только тогда начала плакать и кричать. За дверью отец принялся утешать ее, Валера слышал это через дверь. Потом отец открыл ее и крикнул встревоженным дрожащим голосом:
- Валерий!
Но Валеры бал уже на пролете первого этажа и его каблуки простучали по последним нескольким ступенькам. Он выбежал под дождь, корчась от боли.

Пахло сиренью и дождем, на мокром асфальте лежали мелкие осыпавшиеся желтые цветочки акации. В детстве Валерка с мальчишками нарывали целые пригоршни этих цветов и бросались ими. На вкус они были сладкими, как мед и начинали горчить, если их разжевать.
Валера сидел на лавочке под кустом акации, спрятав лицо в ладонях. Плакать он так и не научился. Его разрывало на части и тошнило от боли, а он все курил и смотрел на машины, ехавшие мимо через влажные неплотно сомкнутые пальцы. Его знобило.
- Почему плачет такая красивая девушка? – попытался прицепиться к нему какой-то парень, может, он не хотел зла, но сейчас Валера не способен был реагировать иначе.
- Пошел к черту, козел! – крикнул он и парень поспешил быстро удалиться.
Он снова остался один.
Теперь он точно остался один. И кому он теперь нужен такой? Кто его примет? Ради чего он убил себя, изуродовал, уничтожил? Ради Андрея?
Ради Андрея.
Ради крошечной надежды.
Валера потушил последний окурок и решительно встал.
Он промок и замерз, но при мыслях об Андрее в груди медленно разливалось живительное тепло.
У него было немного денег на электричку.
У него была его последняя надежда и его безграничная губительная любовь, низвергнувшая его в ревущие пучины ада.

Город, где жил Андрей ничуть не изменился. Он был точно таким же, каким его помнил Валера. Каждая улица, каждое деревце было таким же, как и раньше. Только Валера вдруг сделался совершенно другим.
Дверь ему открыла Фея. У нее по-прежнему были доверчивые глаза дикой лани и длинные-длинные рыжие волосы.
- Привет, - улыбнулась она, - ты кто?
- Я Лера, - тихо представился Валера, - я ищу Андрея.
- Он скоро придет с работы. Подождешь? – Валера удрученно кивнул, - я Фея, - девушка второй раз протянула ему узкую ладонь, Валера ее снова пожал.
- У тебя сильные руки, – лукаво и ласково сказала Фея. Она исчезла на кухне, Валера остался дожидаться Андрея в комнате на диване, где когда-то они часто просыпались вместе.
Он разглядывал свое отражение в дверце шкафа, начищенной до блеска и думал, что похоже, вместе с Феей в этой квартире поселился и порядок.
Высветленные до белого отросшие волосы Валеры высохли и лежали на плечах, одетых в широкую синюю рубашку. Его невозможно было узнать. И Андрей сначала тоже не узнал, когда наконец-то пришел.
- Кто ты? – потерянно спросил он. А он ничуть не изменился. Все теже длинные волосы потемневшие, когда закончилось детства, теже синие-синие глаза.
- Я Лера... – снова представился Валера, - ты меня, скорее всего, не знаешь.
- Что ты делаешь здесь Лера, которую я скорее всего не знаю?
- Я искал...а тебя.
- Зачем? Ты меня знаешь? Откуда?
Фея старалась не мешать им и все больше находилась на кухне. Она появилась ненадолго, чтобы принести им вкусный чай, улыбнулась и тут же удалилась.
- Я тебя знаю, - Валера отпил чаю, с грустью разглядывая свои накрашенные в темно-синий цвет ногти, - я тебя люблю.
Андрей, который тоже пил чай отстранился от кружки и смущенно посмотрел на него. В его взгляде читались смутная догадка и огромное непонимание.
- Ты меня не узнал? – тихо проговорил Валерка.
- Нет, - вырвалось у Андрея.
- А если подумать?
За окном мерно накрапывал тихий дождь, но небо становилось все светлее и светлее. В окно доносились сладкие весенние запахи.
- Ты идиот! Ты дурак! Ты придурок! – заорал Андрей, словно его облили кипятком, как только осознал все до конца, - что ты с собой, черт побери, сделал!?
- Тебе не нравится? Я сделал это для тебя, - взволнованно ответил Валера, - Андрей... пойми. Я люблю тебя, люблю! Это как болезнь... Я так тебя люблю!
- Ты кретин... – обронил Андрей как-то растерянно, - ты сумасшедший точно!
- Нет... Я просто очень тебя люблю. Ты же сказал... - голос у Валеры дрожал и плохо слушался его, а язык заплетался, - что ты не такой, что ты любишь женщин... Теперь у меня есть шанс, скажи?
Андрей помолчал немного и сказал, точнее вынес смертный приговор:
- Нет.
Валера сжал лицо руками так сильно, что ногти впились ему в кожу.
- Прости. Пойми... – попытался объясниться Андрей, - я не люблю тебя. Я не люблю тебя любым – мужчиной или женщиной. Я просто тебя не люблю. Я люблю другого человека, Фею. Я хочу на ней жениться...
- Можешь не продолжать, - оборвал его Валера. Он все понял. Он встал, одел свою легкую куртку и тихо вышел прочь. Андрей не пошел за ним следом, он пошел на кухню, нашел в одном из шкафов старую недопитую водку и налил себе стопку.
- Почему она ушла? – спросила Фея, перебирая свои длинные волосы в узкой ладони.
- Больно ему... то есть ей.

Погода разыгралась. Ветер унес тучи на юг и вышло солнце, сразу стало тепло. Пахло свежестью. На асфальте лежали глубокие лужи, в которых плескались растрепанные грязные воробьи.
Валера не помнил, как дошел до вокзала, как сел на электричку. Он думал, что бросится под поезд, он был уверен в этом, спускаясь по лестнице в доме Андрея. Но об этом он вспомнил только сидя на неудобном жестком сидении у окна в полупустом вагоне.
Людей было мало, они не обращали на него внимания, а для Валеры они просто не существовали.
Он прижался головой к окну и стал тоскливо смотреть на проносящиеся мимо поля, леса, деревушки и небольшие города.
Он не знал, куда он едет. Ему не куда было ехать..
А поезд нес его куда-то, все дальше и дальше от этого злосчастного города, от его прежней жизни, оборвавшейся раз и навсегда.
Куда?
В поисках берега утешения, в поисках покоя, в поисках утраченного счастья. К берегам униженных и потерянных, к миру потерянных вещей и кладбищу самых глупых надежд.

Солнце было уже совсем летним. А лето – это маленькая жизнь.
Ему вспомнилось далекое детство, когда он радовался первому теплу, солнечным зайчикам на стенах кабинета математики, запаху свежей листвы и поздней сирени, которые приносил легкий нежный ветерок. Время, когда он так сильно ждал лета и так сильно любил его и был уверен, что это не закончиться никогда.
Когда они - маленький Валерка с маленьким лучшим другом Мишкой, вместе со всеми остальными детьми в цветном бурлящем потоке выплывали на крыльцо школы и застывали в лучах солнечного света, вдыхая пьяный цветением весенний воздух.
Боже, как хорошо!
Что еще нужно для счастья в одиннадцать лет?
... и хулиган и проказник Андрей тогда дергал за толстую косу стройную и улыбчивую Светку.
Лучше бы Валера никогда не знал его. Лучше бы он не существовал... Или? Нет! Как жить, если не было бы Андрея? Вся жизнь потеряла бы тогда смысл, померкла и поблекла. Ведь он любит его, все равно любит, и будет любить.
Боже, как хорошо.
Что еще нужно для счастья, кроме любви?

21. 4.2011

@музыка: Сплин - Приходи

@темы: творчество

Comments

[vinodel]

Мозг, например :\